Как- то раз папа купил два билета в театр. Один для меня, а
другой – для кошек, потому что они вполне умещались на кресле вдвоем.
Муся и Нюся до этого ни разу не были в театре, и теперь с любопытством
озирались по сторонам. Глаза у них были круглые от удивления, а хвосты особенно
распушились.
Я подошел к гардеробу сдать куртку. Муся с Нюсей тоже торопливо развязали свои
шарфики. В честь такого события мои кошки принарядились: Нюся повязала белый
шарфик, а Муся – серый.
- Мы тоже хотим сдать что-нибудь в гардероб, - заявили они. – Пусть и нам дадут
по номерку поиграть!
Кошки ужасно волновались, что им дадут номерок один на двоих. Но к счастью,
гардеробщица положила перед каждой из хвостатых театралок по новенькому
зеленому жетончику. И Муся с Нюсей тут же радостно принялись гонять их по
вестибюлю.
- Ах, какая чудесная вещь! – радовалась Муся. – Как прекрасно она гремит!
- Гадкий номерок, он куда-то пропал! – как всегда заныла Нюся.
И мы принялись дружно искать Нюсин номерок, ведь без него ей не дали бы обратно
ее пушистый белый шарфик.
Мы уже совсем было отчаялись, когда что-то звякнуло у меня под ногой. Я
наклонился. Ну, конечно же, Нюся загнала свой номерок под ковровую дорожку.
- На, держи - строго сказал я Нюсе. – И не реви больше!
Играть жетончиками кошкам сразу расхотелось. К тому же прозвенел второй звонок,
и мы поспешили в зал. Там мы купили программку и взяли напрокат блестящий
бинокль.
Муся сейчас же вырвала программку у меня из рук.
- Можно я подержу?
- Нет, я! – запротестовала Нюся.
Они стали толкаться, но тут погас свет и начался спектакль. Кошки влезли на
спинку кресла и притихли. Но не прошло и пяти минут, как раздался шепот:
- Дай мне программку!
- Не дам, она моя!
И послышался треск раздираемой бумаги.
Когда с программкой было покончено, Муся с Нюсей посмотрели на меня (а я в это
время смотрел на сцену в бинокль) и мяукнули:
- Дай нам бинокль! Мы тоже хотим в него заглянуть!
- Ладно, берите свой бинокль, только замолчите, - шикнул я на неблагодарных
зрительниц.
На некоторое время Муся и Нюся притихли, но вскоре опять началась возня.
- Дай сюда бинокль!
- Отстань, не мешай!
- Дай, я тоже, хочу посмотреть! А то укушу тебя за ухо!
И тут же Муся тихонько взвизгнула, а биноклем завладела наглая Нюся.
- Ну, ладно, сейчас я тебя так царапну, - зашипела обиженная Муся.
- Да хватит вам! – возмутился я. – Ты, Муся, смотри правым глазом в бинокль, а
ты, Нюся, левым, и все увидите!
Только они угомонились, как первое действие закончилось, и зажегся свет.
Публика повалила из зала в буфет, а мои кошки все так же сидели с биноклем,
глядя на пустую сцену.
- Ну, вы так и будете сидеть? – спросил я. – Может быть, тоже пойдем в буфет?
- Ах, в буфет! Что же ты так долго молчал! – и, бросив бинокль, кошки пулей
помчались вон из зала, так, что я ели успевал за ними.
В буфете я купил кошкам две порции молочного коктейля и эскимо в шоколаде.
Мороженое Муся с Нюсей съели, а шоколад отдали мне. Фантики они аккуратно
свернули в четыре раза и затолкали под стол.
Все второе действие кошки вели себя тихо: они крепко спали, свернувшись
клубками на кресле. А я спокойно смотрел в бинокль, и никто мне не мешал.
Когда мы вышли на улицу, я спросил:
- Ну как, понравился вам театр?
- Очень понравился, - ответили кошки хором. – Особенно, коктейли и эскимо!
